Когда сбывается мечта

«Мама, приобрети собаку!». Ну какая мама не слышала этой просьбы хоть раз в жизни? Моя – слышала. Причём неоднократно. А также не два. Просьба повторялась с завидной периодичностью по паре раз в год.

«Что тебе подарить на День Рождения?»
«Собаку!»
«Ага, а заботиться за нею кто будет?»
«Я!»
«А выгуливать?»
«Ну конечно же, я!»
«Ну да, а спустя семь дней тебе надоест, как в любой момент и всё на меня упадёт! А у меня нет времени! Я тружусь, убираюсь, готовлю. Вон иди, лучше, полы помой, совсем не помогаешь так как!».

Этот диалог повторялся минимум два раза в год, время от времени три. Время от времени он заканчивался предложением завести хомячков. Я соглашалась, но так как хомячки это далеко не собака, собака это же о-го-го! А хомячки… а-а-а, да что в том месте сказать. И спустя семь дней, максимум – через месяц, хомячки отправлялись искать новых хозяев, которые, возможно, не будут увиливать от обязанностей по выдаче еды и смене подстилки.

История повторялась с кошкой, попугайчиками… А мама всё не осознавала, что я грежу о собаке. Мне нужен громадный радостный приятель, виляющий хвостом, а не тёмная царапучая молния, любительница носиться по настенным коврам. Я четвероногим втором, вероятно по причине того, что с двуногими у меня как-то не складывалось.

К выпускному классу мечта не провалилась сквозь землю, но как-то отошла на второй план, превратилась из робкого «Ну может хоть в этом случае мне подарят собаку?» в решительное «Вот буду жить одна – заведу себе собаку!».

В середине мая девяносто третьего года, в самый разгар выпускных экзаменов, мысли о собаке совсем уже меня не посещали. Праздника особого не предвиделось, окончание школы с праздником не ассоциировалось, исходя из этого и предлогов вспоминать о «собачьей» мечте у меня не было.

Воскресенья того мая были у нас целиком и полностью посвящены визитам на местный вещевой рынок, в поисках костюмов для церемонии выпускного бала и последнего звонка. Вот да и то воскресенье ничем особым закончиться не давало слово. Всё та же «барахолка», всё то же отсутствие намёка на стоящую приобретение. В общем, затянули мы с братцем отечественную мамашу в птичьи последовательности. В том месте, в большинстве случаев, возможно было поглазеть на щенков, котят и всякую прочую живность. Чем мы и занялись. не забываю, сперва мы прошли мимо. Правильнее мама с братом прошли, а я притормозила. Помой-му и причины не было. Простая коричневая куртка из кожзаменителя. В полной мере обыкновенный тёмный мохеровый шарф с рыжиной. В общем, достаточно рядовая тётка в вязаной шапке. Май, конечно, но так как на Дальнем Востоке, и отправься, весь день постой на рынке. Я даже не осознала вначале, что привлекло моё внимание. А позже дошло: это же вовсе и не шарф. А вовсе даже и собачья морда. Правильнее щенячья. А ещё правильнее — эрделичья. Будучи умелой мечтательницей о собаке, породы я различала превосходно. Всё-таки нужно иметь хотя бы приблизительное представление о предмете мечтаний.

«Мам! Идите ко мне» — ну полностью без задней мысли. Легко хотелось поделиться знанием и умилением предмета. — «Наблюдай, какой хорошенький! Это эрдельтерьер!»
«Хорошенькая. Это девочка» — тётка улыбнулась, по всей видимости довольная моим знанием предмета.
«И какое количество вы за неё хотите?» — всё ещё без задней мысли, легко из жажды узнать, за какое количество люди реализовывают счастье.
«Двадцать пять тысяч» — выясняется счастье не так уж дорого стоит.
«А она чистопородная?» — в случае если честно — мне было полностью всё равняется как чистых кровей миляга, легко нужен был предлог налюбоваться на неё продолжительнее.
«Нуууу… Родители у неё с превосходными родословными, бабку я лично из Бельгии привезла, легко это неплановая вязка. Документов на неё нет и в выставках принимать участие она не может».
«А возможно погладить?» — я замечательно знала, что продавцы редко разрешают гладить «товар»: за день мимо проходят много человек, в случае если любой погладит… Но по всей видимости тётке я понравилась. Мой палец пропутешествовал по маленькой головке, прошёлся между ушками, скользнул к мокрому тёмному носу… Внезапно ему стало тепло — это мягкий розовый язык решил ответить на ласку. — «Славная девочка» — пасмурный день начал покупать цвета. В частности чёрно-рыжий и розовый.

Я сделала вывод, что в случае если мы сию же секунду не простимся, уйти от эрдельки я не смогу.

«Надь, у нас с собой всего двадцать» — о чём это она? Думается, у меня начинаются слуховые галлюцинации. — «И вообще у нас не остаётся денег на ткань для платья к выпускному».

Какое платье, мамочка? Ты не хорошо делала домашние задания. Ты до сих пор не выучила, что твоей дочке полностью всё равняется, во что она одета. Какая ткань? У тебя все антресоли забиты тканью, что нибудь отыщешь! Ты говоришь не то! Как возможно думать о платье, когда сбывается мечта?

«И на последний звонок у тебя ничего нет» — мама, я тебе не верю! Всю жизнь я грезила о собаке и по сей день ты выполняешь мечту, а говоришь о тряпках!? Да у меня миллион костюмов, у тебя тоже полный шкаф! Уж белую-то блузку с тёмной юбкой отыщем! — «Да и денег всё-таки слишком мало» — ну что же, мне не привыкать, но как больно загонять обратно уже проснувшуюся было надежду.

«Я бы уступила, но это и без того последняя цена, мы первых по сорок реализовывали, а эта легко последняя, желаем поскорее реализовать. Заберите хоть за двадцать три».
«Ну, дома-то ещё тыщи три наберётся, давайте мы вам попозже поднесём, вы где живёте?» — названный тёткой адрес на растоянии пятиминутной прогулки отечественного дома.
«Всё равняется вам необходимо принести тряпочку, потереть об маму, чтобы щенок стремительнее привык к вашему дому. Давайте, отнесите её к себе и пускай девочка придёт с каким нибудь полотенцем». — Ага, девочка — это обо мне. Через туман счастья эти слова доносятся до меня райской песней. — «Вот так, спрячь её под куртку, в противном случае замёрзнет».

Я до сих пор не верю. Я прижимаю к груди сбывающуюся мечту и не верю. Много раз я воображала себе сцену с появлением у меня собаки, проигрывала в мечтах много вариантов из сотен прочтённых книг, и ни разу не пологала, что мечты сбываются так нежданно и без того очевидно.

«Нам по пути, отправимся, я по дороге растолкую, чем её кормить и как прививать» — я иду за ними как словно бы в тумане, слушая и не слыша. Позже оказалось, что я всё замечательно запомнила.
«Разреши посмотреть» — это проявился братец, что все прошлые полчаса — как, прошло лишь полчаса? Вся жизнь и какие-то полчаса? — негромко терялся у мамы за спиной, чтобы, не дай Всевышний, не спугнуть успех. Я не могу отказать, поскольку последние лет пять он честно додавал собственные два раза — Новый Год и День Рождения — к моим попыткам выпросить собаку. — «Ой, хорошенькая какая» — его пальцы повторили путешествие моих по щенячьей голове и, со своей стороны, удостоились тёпло-розовой ласки.
«Валер, ты веришь?» — мы в большинстве случаев не ладим, но счастье делает нас союзниками. Он наблюдает на меня удивлённо — всё-таки девять лет ещё не знают, что такое не верить в сбывшуюся мечту.

Подъезд, дверь тамбура, дверь квартиры… Всё как-то скоро. Дома лишь бабушка, отец ушел чинить чью-то машину.

«Ба! Наблюдай, кого мы приобрели! Это — эрдельтерьер, мой презент на выпускной!» — я опускаю Собственную Собаку, ещё безымянную, на пол, она внезапно поднимается столбиком на задние лапы и пару секунд стоит так, осматриваясь. Бабушкино лицо внезапно становится каким-то чужим, сердитым:
«Лишь собаки в этом доме не хватало! Сейчас же несите в том направлении, откуда забрали! Либо она, либо я!» — меньше всего я ожидала таковой реакции. Она разворачивается и уходит в отечественную неспециализированную спальню. Садится на собственную кровать. Эрделька прибежала к ней знакомиться, а Бабушка отворачивается.

В большинстве случаев в отечественных спорах на тему живности в доме Бабушка участия не принимала, а вдруг уж в квартире оказался четвероногий жилец, она, чуток поворчав, смирялась с этим фактом.

Я уже готова была расплакаться, но положение спасла мама.
«Надюш, сходи, отнеси деньги и принеси собачке чуть-чуть мамы, а я с Бабушкой поболтаю».

Прихватив деньги и старенькое полотенце, я отправилась к бывшим хозяевам сейчас уже Моей Собаки. На мой звонок дверь открыл мальчишка лет двенадцати. У него под ногами крутились две большие эрделины. Как выяснилось — это бабушка и мама отечественной приобретения. Меня поразил их окрас. Привычный окрас взрослого эрделя — чёрно-рыжий чепрачный. Другими словами рыжие ноги и голова и тёмная «попона». У этих же «попоны» были как словно бы седые, совсем седая у бабушки и чернее — у мамы. На мой вопрос о причине, мальчик растолковал, что это не из-за возраста, а по причине того, что бельгийские эрдели более яркие. Также стало известно, что моей это не угрожает, поскольку её папаша в полной мере обычный, чёрно-рыжий.

Позже мальчик совершил меня по квартире. Оказалось, что собаки — это чуть ли десятая часть всего зверинца. В том месте обитали и кошки, и черепахи, и ёжики. Были даже десятка и кролики два либо три птиц в огромной клетке! Животным была выделена целая помещение и, на удивление, в квартире даже не весьма пахло ими.

Наудивлявшись зверинцу и взяв ещё килограмм десять руководств по воспитанию и содержанию моей мечты, я, наконец, отправилась к себе, чуть не забыв потереть полотенце о пояснице мамы-эрдельки. Всю обратную дорогу моё счастье старательно пробовало вытеснить невесёлые мысли о том, что же произойдёт, в случае если Бабушка внезапно не согласится на собаку.

Но произошло чудо! Придя к себе, я поняла, что Бабушка, хоть и злится ещё, собаку из дома унести уже не требует. Действительно, оставался ещё отец, реакцию которго, после бабушкиной-то, я предугадать уже не бралась. Но с папой всё обошлось. Он хоть и не воспылал к моей псинке безоглядной любовью с первого взора, воспринял её в полной мере мирно и избавиться от нового жильца не предлагал. А с Бабушкой собачка потом весьма даже подружилась, и ей единственной эта вредина приносила «апорт».

Ну что же, страсти улеглись, и возможно было поразмыслить об имени для нового участника семьи. Конечно посыпались разнообразнейшие предложения, но так как собака-то была моя! Исходя из этого я села на диван, забрала зверёнку на руки и начала думать. Одни варианты казались мне через чур очевидными, другие — дурными. В итоге я решила назвать собачку в честь собственного любимого писателя — Джеральда Даррелла. И стала она Джеральдиной, меньше — Джерри.

На следующее утро я проснулась в семь утра с ощущением тёплого счастья, поселившегося в. Ещё не отыскав в памяти о его источнике, я совершенно верно знала — с этого дня что-то в моей жизни сильно изменилось. Что именно, я нашла, выйдя в зал. Оранжевый линолеум, с которого незадолго до предусмотрительно убрали все ковры, был равномерно усеян кучками и лужицами. Это не было для меня сюрпризом, я знала, на что шла. В то утро, как и в каждое последующее в течении полугода, члены моей семьи, проснувшись, замечали необычную картину: Надя, подвязав ночную рубаху выше колен, моет полы. Совершает это не по принуждению, не из-под палки после громадного скандала, а совсем добровольно и со радостной ухмылкой на лице!

Мама не уставала удивляться случившимся во мне переменам. Её дочка, в течении десяти лет с большим трудом поднимавшаяся по утрам в школу, каждое утро совсем добровольно подскакивает в пять-шесть утра для того лишь, чтобы убрать за щенком и вывести его гулять. А позже в течении дня ещё пару раз выбегает на улицу, чтобы приучить собаку к прогулкам на свежем воздухе.

Не знаю совершенно верно, что ощущала мама, выполняя мою мечту. Возможно она не придала этому событию такого уж громадного значения. Время от времени мелькает у меня идея о том, что она и одна желала собаку не меньше нас с братом, но взрослый рационализм всегда побеждал над романтическими порывами. В любой момент, помимо этого единственного раза, когда моя трезвомыслящая мамочка отправилась на предлогу у детской мечты. Но я жёстко не сомневается в одном: она ни разу не пожалела о том порыве. Костюм на выпускной бал мы всё-таки сшили: в маминых запасах нашёлся прекрасный японский шёлк. В случае если честно — я даже не помню, как смотрелась в нём. У меня не сохранилось ни одной фотографии с того бала. А Джерри я запомнила на всегда, поскольку она подарила мне два года собственной преданности и дружбы.